по дисциплине «Этика и культура управления»

Справедливость, теория справедливость Д. Ролза

Выполнила:

Герасимова Е.С.

ВВЕДЕНИЕ

Деонтологический либерализм как теоретическое основание теории справедливости Ролза представляет собой в определенном смысле противоположность утилитаризму как учению, предполагающему, с одной стороны, консеквенциализм, а с другой стороны телеологию.

Деонтология прямо противоположна им обоим. Деонтология не только представляет собой этическое учение, в соответствии с которым поступок является моральным лишь в том случае, если он мотивирован выполнением долга. Деонтология - это еще и особый способ обоснования морали посредством сведения ее к должному, а не к благу. Основания деонтологии как этического учения и деонтологического либерализма как политической философии были заложены Кантом. Деонтологический либерализм долгое время оставался невостребованным как теория общей справедливости. В XIX веке ему пришлось отступить перед бурным натиском утилитаризма. В начале ХХ века и вплоть до середины 50-х годов, в период торжества позитивизма, деонтологический либерализм, как и все иные нормативные системы политической философии, переживал период почти полного забвения. Его бурное возрождение в рамках американской аналитической философии началось в 70-х годах прошлого века и было связано с именем профессора Гарвардского университета Джона Ролза.

Книга Ролза «Теория справедливости» была издана в 1971 году. Судьба книги была счастливой. Её ждали немедленное признание и мировая известность. Можно без преувеличения сказать, что Ролз - настоящий патриарх современной политической философии, которая с его легкой руки стала в значительной степени философией справедливости. Но главное, пожалуй, это то, что известность «Теории» вышла далеко за рамки академических кругов и достигла кабинетов практических политиков. Успех «Теории справедливости» как философского явления был связан с кризисом позитивизма. Сознательно отказываясь от решения нормативных проблем, ограничивая свою задачу только исследованием языка морали, эта философия к 60-м годам исчерпала себя. Не менее исчерпала себя и этика утилитаризма, нормативные выводы которой не могли более удовлетворить новое поколение. Ролзу удалось соединить наиболее сильные стороны нормативной философии либерализма. Кантовская деонтология удачно сочеталась с утилитарной телеологией всеобщего счастья. То и другое вместе было основано на вердом фундаменте локковских постулатов незыблемых прав человека. Главную свою заслугу

Ролз видит в разработке содержательных принципов справедливости. Примененная им при этом методология одновременно традиционна и оригинальна. Теория общественного договора, известная из трудов Гоббса и Локка, получает у Ролза дополнение в виде математической теории игр. Как уже было отмечено ранее, можно говорить о трех главных парадигмах теорий справедливости.

Теория справедливости Ролза представляет собой один из наиболее ярких образцов применения распределительной парадигмы общей справедливости.

Справедливость - категория не только морального сознания, но также правового, экономического и политического. Не случайно великие античные философы (Платон и Аристотель) выделяли эту категорию в качестве основной для оценки состояния всего общества. Тем не менее в той степени, в какой политические решения и законы рассматриваются как справедливые или несправедливые, речь всегда идет об их нравственной оценке, то есть о том, согласны ли люди жить в обществе, проводящем данную политику, или же отвергают его как несправедливое,бесчеловечное, унижающее достоинство человека или отдельных групп людей.Понятие справедливости отражает не только отношения людей между собой, но и по отношению к некоторому целому. Справедливость - системное качество, содействующее общему благу. Вне понимания значения сохранения этого целого в интересах всех оценка отдельных действий как справедливых или несправедливых, теряет смысл.Справедливость - одно из основных понятий нравственного сознания и важнейшая категория теоретической этики. Справедливость одновременно определяет отношения между людьми по поводу их взаимных обязанностей и по поводу распределения совместно произведенных материальных и духовных благ. В зависимости от понимания того, какой должна бытьсправедливость,полагаются одинаковые обязанности (одинаковое отношение к некоторым правилам поведения) для всех лиц и уравнительное распределение или разные обязанности для разных лиц (например, дифференцированный уровень ответственности при выполнении разных работ) и дифференцированное распределение. Справедливость, по мнению Д. Ролза, первая добродетель общественных отношений.Так в древнеиндийской философии существовало учение о «рите» - порядке вещей и незыблемом мировом законе справедливости, который определяет место всему существующему. В древнекитайской философии роль мирового закона и справедливости играет «дао» - естественный текучий порядок вещей. Первая фундаментальная концепция справедливости как социального явления была высказана Платоном. Правовые аспекты понятия справедливости были разработаны уже в Древнем Риме.Христианство учит верующих тому, что Бог не только всемогущ и всеблаг, но и справедлив. Его справедливость - высшая сила, он всем воздает по заслугам.Эта категория была основополагающей для таких мыслителей, как Дж. Локк, Д. Юм, Г. Спенсер, П. Кропоткин.Так, у Платона в «Государстве» справедливость дороже всякого золота, а несправедливость - это величайшее зло, какое только может в себе содержать душа, а справедливость - это величайшее благо. «Только те люди любезны богам, которым ненавистна несправедливость», - говорит Демокрит. Уже в античности считалось, что справедливым может быть как отдельный человек, так и государство (и соответственно, несправедливым). Аристотель верно обратил внимание на то, что справедливость выражает не какую-то одну добродетель, а охватывает их все. Он говорил, что «...правосудность (справедливость) есть полная добродетель, (взятая), однако, не безотносительно, но в отношении к другому (лицу). Поэтому правосудность часто кажется величайшей из добродетелей, и ей дивятся больше, чем «свету вечерней и утренней звезды»11.П. Кропоткин справедливость связывает со стремлением к восстановлению нарушенной из-за неправильных действий гармонии целого. Первобытные дикари и более цивилизованные народы по сию пору понимают под словами «правда», «справедливость» восстановление нарушенного равновесия.Аристотель стал тем мыслителем, который заговорил о справедливости как соразмерности. В его концепции различается «распределительная» и «уравнительная» справедливость. «...Распределительное право, с чем все согласны, должно учитывать известное достоинство» .

Уравнительное право фактически означает, что соблюдается эквивалентный обмен моральными качествами, что правила, одинаковые длявсех, должны всеми обязательно выполняться. «Ведь безразлично, кто у кого украл - добрый у дурного или дурной у доброго - и кто сотворил блуд - добрый или дурной; но если один поступает неправосудно, а другой терпит неправосудие и один причинил вред, а другому он причинен, то закон учитывает разницу только с точки зрения вреда, с людьми же он обращается как с равными».

По мере того, как индивидуализация личности осознается в качестве все большей и большей ценности, в идеях справедливости также отражаются условия личного бытия, необходимые для индивидуального самовыражения. В этой связи уже само общество подвергается оценке с точки зрения того, насколько оно защищает индивидуальные права личности и насколько оно дает возможность для самореализации каждого человека.Однако возможность самореализации каждого всегда соотносится с понятием справедливости и с интересами всех, с исходной идеей сохранения целостности и приумножения принадлежащего всем богатства. В силу этого категория «справедливость» показывает - до какой степени допустима индивидуализация, превращение удовлетворения личного интереса в единственный критерий ориентации поведения всегда оценивается в нравственном сознании как несправедливое, как эгоизм. Совершенно другая концепция справедливости (тяготеющая к морали, а не к праву) - в марксизме, социально-политическом учении, возникшем на почве социального утопизма, критического анализа политической экономии капитализма, а также моралистических идей о всеобщем равенстве и счастье. Идея равенства - моральная идея, присущая многим религиозным и эсхатологическим концепциям. К. Маркс полагал, что можно создать такое общество, где не будет насилия, преступлений, войны. Он считал, что для этого надо создать «гуманные» условия для творческого труда как способа самореализации личности. Эта теория во многом связана с концепцией «трудового воспитания» как метода борьбы с преступностью. Социальная справедливость заключается, по Марксу, в том, чтобы создать для всех людей равный доступ к средствам производства, распределения и потребления (как материальным, так и духовным). Эта теория справедливости сегодня подвергается критике, как пытающаяся искусственно уравнять людей, нивелировав имеющиеся между ними различия, грубо и примитивно распределить все поровну. Именно наличие в марксизме моральной идеи справедливости, как освобождения от социального, экономического и политического угнетения, создало условия для его необычайной популярности во многих странах мира.Среди современных теорий справедливости наиболее известна концепция Дж. Ролза: Справедливость - мера равенства и мера неравенства. Люди должны быть равны при распределении социальных ценностей. Однако справедливым будет и неравенство, когда это такое неравное распределение, которое дает преимущество каждому.

Определение справедливости, которое дает Ролз, распадается на два принципа.

Каждый человек должен обладать равным правом в отношении наиболее обширной системы равных оснований свобод, совместимой сподобными свободами других людей.

Социальное и экономическое неравенства должны быть организованы таким образом, чтобы (а) от них можно было бы ожидать преимуществ для всех и (б) доступ к положениям и должностям был открыт всем.

Очевидно, что равенство не всегда и не для всех является предпочтительным. Так, равенство в социально-экономической сфере, если оно достигается ценой ограничения экономической активности и принудительно низким уровнем жизни большинства граждан, не может считаться благом. Наоборот, неравенство в богатстве может быть основой компенсирующих преимуществ для каждого человека (например, благодаря высокому прогрессивному налогу, которым облагается богатство) и тогда оно, конечно, справедливо. Этот принцип является основой всей системы социальной справедливости большинства стран Запада (Швеция, Канада, Нидерланды).

Итак, справедливым сегодня признается равенство в распределении прав и обязанностей, доступность справедливости всем людям, но также справедливым считается конструктивное неравенство - в распределении благ. Идеясправедливости как нравственный принцип имеет цель установить предел индивидуальному произволу. Нравственное содержание справедливости носит отрицательный характер - это противодействие эгоистическим мотивам и недопущение причинения вреда и страдания другому человеку. Справедливость требует уважать права другого человека и не посягать на чужую личность и собственность. Особым видом нарушения обязанностей является измена, которая получила название двойной несправедливости и которая имеет место в случаях, когда некто, вступая в соглашение и принимая на себя соответствующие обязательства, не просто нарушает их, но еще использует обусловленное соглашением и даваемыми им правами особое свое положение и наносит партнеру ущерб, именно в том, в чем он должен был бы его оберегать. Такая двойная несправедливость осуществляется, например, тогда, когда телохранитель становится убийцей, доверенный страж - вором, адвокат идет на выручку противоположной стороне, судья идет на подкуп, спрошенный о совете умышленно рекомендует человеку что-нибудь пагубное. Принцип справедливости конкретизируется в моральных заповедях: не убий, не укради, не прелюбодействуй, не нарушай чужих прав. Эти принципы актуализируются в этических нормах и правилах этикета. Справедливость заключается в исполнении человеком своих обязанностей, имея в виду, что обязанности - это форма долженствования. Обязанности могут быть разными: а) основанными на обязательствах, принимаемых частными или юридическими лицами при заключении договора; б) обусловленными конституцией и соответствующими законами; в) обусловленные всеобщими нравственными представлениями о человеческом достоинстве и праве личности на уважение.Таким образом, мы можем выделить следующие критерии, в соответствии с которыми вырабатываются представления о справедливости: уравнивание, направленное на сохранение целого (одинаковый обмен моральными качествами);оценка индивидуального вклада каждого в увеличение общественного богатства (в укрепление могущества целого) - общественно санкционированное поощрение;защита индивидуальности - гарантии основных прав человека;условия для утверждения индивидуальности - возможности для самореализации, предоставляемые обществом, включая право на образование, обеспечение стартовых условий для удовлетворения собственного интереса;допустимая степень выражения собственного интереса;интеграция в мировое сообщество (связано с гарантией права на свободу передвижения, выбора места жительства, условиями для развития культурной жизни). Если запросы идеала намного обгоняют действительность, возникает желание построить общество, изолирующее себя от других обществ. Так возникает утопическая и несправедливая по отношению к человеку практика самоизоляции, связанная с ограничением доступа к информации, созданием препятствий для контактов с гражданами других государств, запрещением поездок за рубеж и т. д.

2. Теория справедливости Джона Ролза

Джон Ролз (англ. <#"justify">Попробуем вычленить наиболее важные, с точки зрения социолога, положения теории справедливости Ролза. Сам автор определяет свою ключевую категорию - справедливость - как честность. Отличительная черта справедливого общества - гарантия свобод граждан, при этом права, гарантируемые справедливостью, не должны быть предметом политического торга. Кто же является субъектом справедливости По Ролзу главный субъект справедливости - это базисная структура общества, точнее, способы, которыми ведущие социальные институты распределяют фундаментальные права и обязанности и определяют разделение преимуществ социальной кооперации. Заметим, что именно нерешенность этой проблематики породила в прошлом веке сначала теорию, а затем и политическую практику анархизма. К числу основных социальных институтов Ролз относит конституцию и основные экономические и социальные устройства. Примерами их, в частности, являются: защита законом свободы мысли и свободы совести, свободный рынок, частная собственность, моногамная семья. Основная идея теории справедливости состоит в том, что те, кто занят в социальной кооперации, вместе выбирают, в одном совместном действии, принципы, которые расписывают основные права и обязанности и определяют разделение социальных преимуществ. Люди должны решить заранее, как они будут регулировать свои притязания друг к другу и какова должна быть основная хартия их общества. Точно так же, как каждая личность должна решить путем рациональных размышлений, что составляет благо, то есть систему целей, рациональную для их преследования, так и группа людей должна решить раз и навсегда, что считать справедливым и несправедливым. Выбор, который должен был бы сделать рациональный человек в этой гипотетической ситуации равной свободы, в предположении, что проблема выбора имеет решение, определяет принципы справедливости [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 26]. Мы видим, что автор пытается соединить здесь воедино утилитаристский подход с теорией общественного договора. Ролз базирует свою теорию справедливости как честности на двух группах элементов: 1) интерпретации исходного состояния и проблемы выбора, которую она ставит, и 2) совокупности принципов, на которые люди могут согласиться. Сам Ролз определяет теорию справедливости как наиболее значимую часть теории рационального выбора. Принципы справедливости, - пишет он, - имеют дело с конфликтующими притязаниями на преимущества, получаемые через социальную кооперацию; они прилагаются к отношениям между несколькими группами или личностями... Так, если эти принципы являются результатом соглашения, граждане знают принципы, которым следуют другие (с. 30). В процессе выбора этих принципов представляется разумным и приемлемым, что никто не должен получить преимущества или испытывать тяготы за счет естественных случайностей или социальных обстоятельств. Необходимо также гарантировать, что частные устремления и наклонности, а также концепции личности в отношении собственного блага не будут воздействовать на принимаемые принципы.

3. Основные принципы теории справедливости

Первичный субъект принципов социальной справедливости - это базисная структура общества, то есть организация основных социальных институтов в рамках единой схемы кооперации. Сам же институт Ролз определяет как публичную систему правил, которые определяют должность и положение с соответствующими правами и обязанностями, властью и неприкосновенностью, и тому подобное. Эти правила специфицируют определенные формы действий - в качестве разрешенных, а другие - в качестве запрещенных, и по ним наказывают одни действия и защищают другие, когда происходит насилие [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 61]. В качестве примеров подобных институтов автор называет игры и ритуалы, суды и парламенты, рынки и системы собственности. Реализуется институт двумя путями: абстрактно как возможная форма поведения, выражаемая системой правил; и эмпирически как реальные представления и поведение определенных личностей в определенное время в определенном месте, специализированные этими правилами. Ролз предлагает считать справедливым или несправедливым только реализованный институт, эффективно и беспристрастно управляемый. Центральными для теории справедливости являются два принципа: 1) Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении наиболее общей системы равных основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для всех остальных людей. 2) Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, что они одновременно a) ведут к наибольшей выгоде наименее преуспевших, в соответствии с принципом справедливых сбережений, и b) делают открытыми для всех должности и положения в условиях честного равенства возможностей. Эти базовые принципы дополняются двумя основополагающими правилами приоритета: Первое правило - приоритет свободы. Основные свободы могут быть ограничены только во имя самой свободы. При этом возможны два случая: a) менее широкие свободы должны укреплять всю систему свободы, разделяемую всеми; b) свобода меньшая, чем равная, должна быть приемлемой для граждан, обладающих этой меньшей свободой. Второе правило - приоритет справедливости над эффективностью и благосостоянием. Второй принцип справедливости иерархически предшествует принципам эффективности и максимизации суммы выгод, а честное равенство возможностей предшествует принципу различия. Здесь возможны два случая: a) неравенство возможностей должно увеличивать возможности людей с меньшими возможностями; b) чрезмерная ставка сбережений должна в итоге уменьшать бремя тех, на ком оно лежит (с. 267.) Помимо общих принципов системы, существуют и особые принципы для индивидов. Принцип честности для индивида формулируется следующим образом: человек должен выполнять свою роль, как она определена правилами для институтов, если удовлетворяются два условия: 1) институт справедлив (или честен), то есть удовлетворяет двум принципам справедливости; 2) человек добровольно принимает выгоды устройства или же пользуется предоставленными ему возможностями для преследования своих интересов. Смысл этого правила состоит в том, что если определенное число людей вовлечено во взаимовыгодную кооперацию и, таким образом, ограничивает свою свободу, чтобы дать преимущество всем, тогда те, кто подчинился таким ограничениям, имеют право рассчитывать на подобное согласие со стороны других - тех, кто получает выгоды от подчинения первых [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 106]. Люди не должны выигрывать от кооперации, не делясь честно с другими. Другие принципы для индивидов связаны с их естественными обязанностями. Например, обязанность помогать тем, кто в беде при условии, что это делается без излишнего риска или угрозы для жизни; не причинять другому вреда; не причинять излишних страданий. Эти обязанности действуют между людьми независимо от их институциональных отношений - не только между теми, кто сотрудничает, но между людьми вообще. Стороны в исходном положении должны согласиться на принципы, определяющие естественные обязанности, соблюдаемые безусловно. Естественная обязанность более фундаментальна, так как она связывает граждан вообще и не требует добровольности действий для своего приложения. Предыдущий же принцип - принцип честности связывает только тех, кто занимает, например, официальные посты, или же находясь в более выгодном положении, продвигает свои цели в рамках системы. Как пишет Ролз, в этом случае есть другой смысл выражения noblesse oblige: тот, кто находится в привилегированном положении, приобретает обязательства, привязывающие его еще больше к справедливой схеме [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 110]. Нормальное функционирование общества, построенного на принципах теории справедливости, требует соблюдения определенных условий. Эти формальные ограничения состоят в следующем: Принципы в системе должны быть общими для всех. Принципы должны быть универсальными в применениях. Публичность - стороны предполагают, что они выбирают принцип для публичной концепции справедливости. Концепция правильности должна упорядочивать конфликтные притязания. Окончательность - стороны должны оценивать систему принципов в качестве окончательного апелляционного суда. Одной из ключевых в теории справедливости является категория свободы. Ролз следующим образом интерпретирует это понятие: Любую свободу всегда можно объяснить с помощью указания на три вещи: свободные действующие субъекты, ограничения, от которых они свободны, и то, что они свободны делать или не делать [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 182]. При этом любая конкретная базовая свобода характеризуется довольно уникальным набором прав и обязанностей. Не только индивидам должно дозволяться что-то делать или не делать, но у правительства и других субъектов деятельности должна существовать юридическая обязанность не препятствовать индивидам. Рассматривая реальное положение дел, автор пишет: Свобода является неравной, когда, например, один класс людей имеет большую свободу, чем другой, или когда свобода менее широка, чем должна быть. Все свободы равного гражданства должны быть одинаковыми для всех членов общества. Тем не менее, некоторые из этих равных свобод могут быть расширены или сужены в соответствии с тем, как они влияют друг на друга. Основная свобода, согласно первому принципу, может быть ограничена лишь ради самой свободы, то есть ради гарантии того, что та же самая или какая-либо другая основная свобода должным образом защищена, и для того, чтобы организовать эту самую систему свобод наилучшим образом. Приспособление всей схемы свобод зависит исключительно от определения и сферы применения конкретных свобод [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 184].

3.1 Институты и механизмы социальной справедливости

Любая теоретическая схема анализа представляет интерес только тогда, когда на ее базе можно системно объяснить явления и процессы, спрогнозировать их динамику, спланировать эффективное воздействие на их протекание. Вот почему, на наш взгляд, ключевой в теории справедливости является та ее часть, которая имеет дело с социальными институтами и механизмами. Красноречив сам перечень глав этой части: Равная свобода, Долевое участие, Обязанности и обязательства. Главной проблемой в реализации справедливости автор считает выбор социальной системы. Социальная система должна быть организована таким образом, чтобы итоговое распределение было справедливым, не зависимо от того, как складываются дела в обществе. Чтобы достичь этого, необходимо поместить социальный и экономический процессы в рамки соответствующих политических и правовых институтов. Без должной системы этих рамочных институтов результат процесса распределения не будет справедливым, так как недостает честности окружения. Ролз справедливо полагает, что прежде всего базисная структура регулируется справедливой конституцией, чья главная цель - гарантировать свободы равного гражданства. Честное, в отличие от формального, равенство возможностей предполагает стремление правительства обеспечить равные шансы на образование и культуру для людей со сходными дарованиями и мотивацией либо с помощью субсидирования частных школ, либо путем создания системы общественных школ. Это достигается политикой руководства фирмами и частными ассоциациями, а также путем устранения монополистических ограничений и барьеров на пути к более желательным положениям. И, наконец, правительство гарантирует социальный минимум либо путем выплаты семейных пособий и специальных выплат по болезни и нетрудоспособности, либо более систематическим образом - с помощью таких средств, как дифференцирование доплаты к доходу (так называемый негативный подоходный налог) [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 246]. Наибольший интерес при рассмотрении социальных механизмов воплощения в жизнь принципов справедливости представляет выделение Ролзом четырех ветвей устанавливаемых правительством социальных институтов. Каждая ветвь соответствует определенной стадии оформления и стабилизации общества социальной справедливости. Согласно Ролзу, каждая ветвь должна состоять из различных органов или соответствующих видов деятельности, функция которых - сохранение определенных социальных и экономических условий. Эти подразделения не пересекаются с обычной структурой правительства [Ролз Д. Теория справедливости. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1995. - С. 246]. Первая ветвь - выделительная (allocative). Она должна поддерживать ценовую систему в конкурентном состоянии и предотвращать неразумную власть рынка. В ее задачи входят также отслеживание и корректировка отклонений от эффективности рыночной регуляции, вызванных неспособностью цен точно измерять общественные выгоды и издержки. Делать это можно с помощью соответствующих налогов, субсидий, изменений в определении прав собственности. Вторая ветвь - стабилизационная - стремится обеспечить разумно полную занятость, при которой те, кто хотят, могут найти работу. Свободный выбор профессии и размещение финансов поддерживаются высоким спросом. Эти две ветви совместно должны обеспечивать эффективность рыночной экономики в целом. Третья ветвь - социальный минимум (transfer) - это сфера безвозмездных социальных выплат. Механизмы этой ветви учитывают потребности и приписывают им определенный вес по отношению к другим притязаниям. Четвертая ветвь - распределительная - сохранение относительной справедливости в долевом распределении с помощью налогообложения и необходимых изменений в правах собственности. Среди аспектов этой отрасли: a) налоги на наследство, на дары, ограничения на право наследования. Основная их цель - не пополнение казны, но постепенная и неуклонная корректировка распределения богатства и предотвращение концентрации власти, что может нанести ущерб справедливой ценности политической свободы и честному равенству возможностей; b) система налогообложения с учетом принципов справедливости. Социальные ресурсы должны быть переданы правительству, чтобы оно могло обеспечить производство коллективных благ и осуществлять безвозмездные социальные выплаты, необходимые для удовлетворения принципа различия. Бремя налогообложения должно распределяться справедливо, и данная ветвь стремится создать соответствующий справедливый механизм.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Теория справедливости представляет собой попытку наиболее дальновидных и честных западных интеллектуалов, искренне приверженных традиционным либеральным ценностям, найти в новых условиях такие идеологические ориентиры и такие социальные механизмы, которые позволяют современному капиталистическому обществу достичь и поддержать оптимальный уровень идейной консолидации и социального мира, обеспечить наиболее эффективное использование имеющихся ресурсов, прежде всего ресурсов социальных, человеческих, стабилизировать социальные отношения в современном мире. В этом качестве теория справедливости представляет интерес не только для Запада, но и для России, поскольку она глубже раскрывает для нас и преимущества, и подводные камни рыночного регулирования, позволяет понять беспокойство западных социальных ученых, увидеть их поиски выхода из возможных социальных кризисов и катастроф.

Ролзу удалось создать не только теоретически обоснованную, но и вполне работоспособную теорию справедливости, которую можно принять в качестве основы этики гражданского общества и политической практики. Теория рациональности, применяемая в моральной теории не может быть уравнена в правах с теорией чистой рациональности в теории рационального выбора. Философ имеет право на свою исходную интуицию. Мы не найдем ни одну философскую теорию, которая покоилась бы на совершенно безгрешной теории рациональности, тем более, что такая теория есть не более чем миф. Элементы утилитаризма, которые можно обнаружить у Ролза, - это как раз та разумная доля, которая позволяет заимствовать многодостоинства утилитаризма, не заимствуя недостатки. Мы численные не можем игнорировать факт ни нашей собственной утилитарности, ни утилитарности общества, в котором живем. Было бы в высшей степени лицемерным совершенно игнорировать то обстоятельства, что политика большинства современных обществ приправлена солидной долей практического утилитаризма.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Дубко Е.Л., Гусейнов А.А. Этика: Учебник.- М.: Гардарики,2006.

Губин В.Д., Некрасова Е.Н.Основы этики. Учебник.- М.: Форум: ИИФРА- М, 2005.

Гусейнов А.А., Апресян. Р.Г. Этика: Учебник.- М.: Гардарики,2005.

4.Канарш Г.Ю. Социальная справедливость: философские концепции и российская ситуация. - М. : Изд-во Моск. гуманит. ун-та, 2011. - 236 с. - 250 экз.

5.Канарш Г.Ю. Социальная справедливость с позиций натурализма и волюнтаризма // Знание. Понимание. Умение. - 2005. - № 1. - С. 102-110.

6.Мамут Л.С. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право: Ежемесячный журнал. - 2001. - № 7. - С. 5-14. - ISSN 0132-0769 .

7.Роулс Д. Теория справедливости // Этическая мысль. 1990. - М., 1990. - С. 230.

8.Биштова Т.Р. Этика: Учебно-методические материалы по курсу. - 2-е изд., перераб. и доп. - Майкоп: Редакционно-издательский отдел Адыгейского гос. ун-та, 2003. - 37 с.

Дедюлина М.А. Этика: Учебно-методическое пособие. - Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2005. - 100 с.

Саак А.Э., Тагаев А.В. Демография: Учебное пособие. - Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2003. - 99 с.

Этика: Учебник для вузов - Разин А.В. Издательство: Академический Проект Год: 2006

Этика. Гартман Н. Издательство: Владимир Даль. 2002

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Главная / Информационный гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение» / №1 2007

Канарш Г. Ю. Концепция «справедливого общества» в гуманитарных науках

УДК 32

Аннотация : В статье автором представлены исторические основы концепции «справедливого общества», направления современных дискуссий о «справедливом обществе» на Западе, анализируется феномен российского посткоммунизма и различные концепции «справедливого общества».

Ключевые слова : концепция «справедливого общества», справедливость, посткоммунизм, В. Г. Федотова, В. М. Межуев, А. М. Руткевич.

В последние годы в отечественной литературе все больший вес приобретает социально-этическая проблематика. Целый ряд новейших исследований посвящен анализу таких ключевых категорий социальной этики, как «справедливость», «общее благо», «хорошее общество» . Этому имеется двоякое объяснение: с одной стороны, социально-этическая мысль на Западе активно развивается, с другой — российские реалии таковы, что требуют осмысления и оценки не только в экономических, но и в социально-этических категориях. Данная тенденция при всей своей очевидности, однако, до сих пор не получила должного освещения в научной литературе. Настоящая статья посвящена сравнительному анализу наиболее влиятельных направлений современного дискурса «справедливого общества» в гуманитарном знании.

Исторические основы концепции «справедливого общества». Исторически сложилось два основных подхода к осмыслению справедливости и справедливого общества на Западе. Первый подход, генетически связан с идеями античных мыслителей — Платона, Аристотеля, Цицерона, и идет через Гегеля и Маркса к современным аристотелианцам. Второй подход обязан своим возникновением формированию современной концепции политического в лоне Новоевропейской цивилизации и традиционно воспроизводится либеральной мыслью. Для античной парадигмы характерно осмысление справедливости в контексте ориентации на общее благо как высшую цель политики. Для новоевропейской - понятие о справедливости неразрывно связано с правом как главной целью политического общества.

Первая концепция, истоки которой обнаруживаются в античной мысли, возникла в контексте специфической культуры, для которой было характерно особое восприятие и особая трактовка политики. Политическое мышление древних греков и римлян сконцентрировано на одной центральной проблеме: проблеме полиса (античного города-государства). Суть проблемы заключается в том, как наилучшим образом обустроить полис , что, в свою очередь, требует найти способ разрешения гражданских конфликтов, раскалывавших позднеантичное общество . Помимо артикулирования идеи полиса как высшей ценности, для античного мышления о политике характерна еще одна особенность — натурализм , т. е. представление о том, что бытие как отдельного индивида, так и политического сообщества, частью которого он является, «вписано» в некий общий план мироздания и в известной степени неотделимо от естественных, природных ритмов и процессов. Как показывает М. М. Федорова, решение проблемы справедливости в трудах античных авторов основывается на таком представлении о соотношении природного (естественного) и политического, которое видит в политике своего рода копию, отражение естественного порядка .

Платону принадлежит первая и наиболее авторитетная модель политической справедливости, сконструированная натуралистически. Образец для своего города-государства, описанного в одноименном трактате («Государство») мыслитель находит в общем строении универсума (космоса) и строении человеческой души. Подобно тому, как в природе соотносятся между собой разумное, аффективное и телесное начала, в правильном (справедливом) городе-государстве одна часть граждан (наиболее разумная) должна господствовать над другой, живущей в основном низшими, чувственными порывами. Понимание справедливости как господства Разума над чувственно-материальным, воплощенное в политической практике идеального города-государства, отражает веру древних греков в рационализм как высшую форму человеческого опыта.

От решения Платона, в целом носящего абсолютистский характер, поскольку отдает приоритет власти лучших (аристократии), отличается решение Аристотеля, которое можно назвать «умеренным». Аристотель, как и Платон, всерьез озабочен судьбами полиса, но с его точки зрения, в отношениях между народной массой и аристократией можно достичь определенного компромисса . Здесь сказывается и известное различие методологических позиций: Платон опирается на представление о существовании неких универсальных образцов (первообразов) для каждой вещи; Аристотель ищет идеальное в самой действительности и опирается на опыт. Поэтому логика рассуждений Аристотеля — политическая, неразрывно связанная с практикой, а не умозрительная, как у Платона.

Особое место в этом ряду принадлежит концепции римского философа и политического деятеля Марка Туллия Цицерона. С одной стороны, нельзя не заметить преемственности во взглядах Цицерона по отношению к греческим философам, но с другой, есть и парадигмальные различия, существующие в их понимании справедливости. Преемственность выражается в том, что Цицерон, вслед за Аристотелем, считает смешанное правление воплощением справедливости и провозглашает принцип согласия сословий (сoncordia ordinum) моральной основой древнеримского общества . Но, при этом, продолжая традицию рассуждений о справедливости в категориях практической политики (линию Аристотеля), Цицерон в своей политической философии обращается к универсальной ценности права, отождествляемого философом с неким всеобщим метафизическим порядком. Правовая и полисная концепция справедливости у Цицерона еще сосуществуют в гармоническом единстве, но уже имеются зачатки их будущего конфликта.

Так, уже в античности, в произведениях древних греков и римлян, возникло разделение двух традиций, двух парадигм в интерпретации справедливости — политико-этической и политико-правовой, отдающих приоритет, соответственно, идеям блага и права. Наиболее отчетливой оппозиция права и свободы благу как политической ценности станет в философии классического либерализма, которая придет на смену античному и средневековому мировоззрению.

Формирование либеральной концепции справедливости связано с парадигмальными сдвигами в культуре и политическом мышлении, произошедшими в период перехода от Средних веков к Новому времени. Прежде всего, разрушается фундаментальная установка классической (античной) мысли на тождество индивидуального и общественного блага. В политической философии эпохи Нового времени в соответствии с атомистическими представлениями индивид мыслится как самодостаточная единица, свободная от уз конкретного сообщества, более того, как предшествующая этому сообществу и логически, и онтологически. В основе такого понимания соотношения части (индивида) и целого (государства) лежит культурный антропоцентризм, который, в отличие от космо- и теоцентризма античности и Средних веков, ставит индивида в центр мироздания . Новый статус человека в культуре радикальным образом трансформирует его отношения с внешним миром (природным и социальным): в этот период осуществляется, говоря словами Лео Штрауса, переход от «этики обязанностей», характерной для всей предшествующей традиции, к «этике прав», доминирующей в современном культурно-политическом контексте . В таком контексте политика и политические институты утрачивают то значение, которое придавала им античная мысль. Государство, как и его этическая сущность — общее благо — перестает быть верховной политической ценностью и получает сугубо инструментальную трактовку — как средство обеспечения индивидуальных прав. В качестве универсального метода достижения социального согласия и разрешения конфликтов принимается договор, точнее, общественный договор, а справедливость из категории естественного права трансформируется в понятие, природа которого является чисто конвенциональной, т. е. основанной на соглашении.

Проблема индивидуальных прав и их обеспечения находится в центре договорных теорий Нового времени. При этом существуют немалые расхождения в трактовке прав и их нормативного содержания среди крупных политических философов того периода, что объясняет разнообразие предложенных ими моделей справедливого общественного устройства. Проблематика прав, начиная с права на безопасность у Гоббса, постепенно смещается в сторону их качественного расширения, что заметно уже в политической философии Локка, утверждавшего незыблемость права человека на жизнь, свободу и собственность. Принцип свободы предстает в своей радикализированной форме у выдающегося философа французского Просвещения — Ж.-Ж. Руссо, который фактически отождествил естественное право человека с правом на независимость (духовную и политическую). Апофеозом правового дискурса Нового времени является этико-политическая концепция И. Канта. Соответственно изменениям в трактовке индивидуальных прав трансформируются и нормативные представления об общественно-политическом устройстве. Гоббс является автором патримониальной модели, означающей неограниченную власть одного лица (суверена) над жизнью и смертью своих подданных. Локку принадлежит конституционная модель, основанная на авторитете не конкретного лица, но Закона. В этом ряду особняком стоит фигура Руссо, который ради обеспечения права человека на независимость (радикализированная форма свободы) возвращается к классической модели античного города-государства (полиса). Парадоксы и противоречия концепции справедливости Руссо во многом обусловливают возвращение к гоббсовской идее патримониализма в философии Канта . Центральной для Канта становится категория правопорядка, сущность которого — в институционализации конфликта, имманентного индивидуалистическому обществу.

Тем самым, можно сделать вывод о радикальной по сравнению с классической древностью трансформации идеи справедливости и ее политико-культурных оснований в Новое время. Политический порядок в перспективе классического либерализма окончательно трансформировался из политико-этического в политико-правовой, а принцип блага в качестве регулятивной идеи был заменен принципом права. Идея общего блага не исчезла полностью из политико-философского дискурса, однако смысл общего блага определяется отныне в терминах индивидуализма как простая совокупность, механическая сумма индивидуальных благ. Отсюда — и кажущиеся парадоксы раннелиберальной мысли, которая, с одной стороны, стремится обосновать право индивида на максимальную свободу в частной сфере, а с другой — необходимость сильной (и даже авторитарной) власти, способной выступить в качестве арбитра в индивидуальных спорах .

Основные направления современных дискуссий о «справедливом обществе» на Западе . Наиболее влиятельная концепция справедливого общества в современной политической мысли Запада представлена неокантианским либерализмом. Общим для современных неокантианских либералов является приверженность идее приоритета свободы перед любыми социальными целями, такими как благосостояние или экономическая эффективность. Эта идея, позаимствованная современными либералами у Канта, является их главным «оружием» против телеологических доктрин, и, прежде всего, утилитаризма, господствовавшего на протяжении почти целого столетия в западной политической философии.

Утилитаризм, будучи специфической разновидностью либеральной мысли, поставил под сомнение то, что считалось незыблемым в классическом либерализме — идею естественных и неотчуждаемых прав индивида, выдвинув взамен принцип пользы, или полезности, в качестве универсального. Осознав угрозу, исходящую от подобной прагматической идеологии в отношении традиционных ценностей либерализма, современные либералы заявляют свою позицию как деонтологическую , т.е. основанную на идее приоритета права и морального долга . Однако, разделяя эту центральную идею, либералы существенно расходятся по вопросу о благе. Так, одна часть либералов (либертаристы) занимают бескомпромиссную позицию, полагая, что цели благосостояния принципиально несовместимы с индивидуальной свободой. Другая ветвь либералов (социальные, реформистские либералы) допускает своеобразный компромисс этих ценностей, полагая, что коллективное благосостояние так же необходимо для индивидуального развития, как и свобода.

Первая позиция наиболее убедительно отстаивается видным современным философом-либертаристом Р. Нозиком . Позиция Нозика может быть охарактеризована как радикальная и абсолютистская — в смысле абсолютного значения прав, на котором настаивает Нозик. Интерпретация свободы в теории Нозика, имея выраженный индивидуалистический характер, включает два аспекта — правовой и экономический. Такая трактовка свободы в точности соответствует аналогичной концепции Дж. Локка, центрируясь на обеспечении трех фундаментальных прав — на жизнь, свободу и собственность. Понимание свободы, идущее от Локка, определяет специфику определения справедливости у Нозика. Философ убежден, что из двух возможных типов государства — минимального и ультраминимального — справедливость может обеспечить только минимальное государство, которое берет под свою защиту всех, находящихся на его территории. Минимальное государство, по Нозику, с необходимостью включает в себя определенные дистрибутивные аспекты, оправдываемые соображениями всеобщей безопасности и свободы. Но эти же соображения кладут естественный предел дистрибуциям, возможным в справедливом государстве. Дальнейшее перераспределение средств не только не способствует свободе, но прямо нарушает права людей. Поэтому экономическая справедливость в теории Нозика — это исключительно совокупность правил, организующих социальное пространство свободного обмена товарами и услугами.

Однако именно в социально-экономическом аспекте позиция Нозика наиболее уязвима. Как отмечают исследователи, в практическом плане реализация принципа исторической справедливости (принципа ректификации) попросту неосуществима и представляет собой классический образец социальной утопии . В моральном же плане, по мнению других, отказ от перераспределения благ в пользу малоимущих выражает позицию классового эгоизма собственников, и, следовательно, не может быть признан справедливым .

Существенно иной является концепция справедливости в социальном либерализме , во многом представляющим собой преодоление несовершенств классической либеральной теории. Опираясь, как и либертаристы, на моральную идею честности, социальные либералы трактуют ее предельно широко: честность распространяется не только на процедуры, но и на результаты социального взаимодействия. Следует отметить две влиятельных, но несколько различающихся по своим методологическим установкам позиции в рамках социального либерализма: либерализм Д. Роулза и либерализм Р. Дворкина.

В теории Роулза принципы справедливости обосновываются при помощи модели гипотетического общественного договора, выражающего в обобщенном виде идею нравственной автономии личности . При этом особенность позиции Роулза состоит в утверждаемом философом приоритете принципа равных свобод перед экономическим благосостоянием и эффективностью. Это по-кантовски бескомпромиссная позиция. Однако, с другой стороны, принцип равенства в концепции Роулза требует не только уважения прав, но и заботы о коллективном благосостоянии , реализация которого мыслится через создание общественной системы, которую философ именует «демократией владения собственностью».

Принцип равной заботы и уважения, в неявном виде обусловливающий социально-этические построения Роулза, выведен на первый план в концепции Р. Дворкина . С точки зрения Дворкина, гипотетический контракт, составляющий остов роулзовской теории — не более чем аргумент, прием для «просеивания» моральных интуиций на предмет их соответствия принципу равной заботы и уважения, уже данному a priori каждому разумному существу. На практике данный принцип приводит к реализации прав двоякого типа: позитивных, связанных с увеличением коллективного благосостояния и негативных, определяющих пространство индивидуальной автономии. Эти права философ именует «правами-козырями», подразумевая, что они перекрывают действие любых других этических соображений, потенциально влияющих на принятие решений в политической сфере.

Однако здесь также есть позитивные и вызывающие возражение моменты. К первым, безусловно, относится то, что справедливость в интерпретации этих авторов, включает как аспект уважения прав, так и аспект реализации коллективного благосостояния, что отличает социал-либеральную модель от радикальной либертаристской. К числу недостатков социального либерализма, о которых говорят такие авторитетные исследователи, как А. Макинтайр и У. Кимлика , относится: во-первых , инструментализация блага, сведение его к набору «первичных благ», и недостаточное внимание к качественным параметрам человеческой жизни. Во-вторых , фактическая замена морали рациональностью, вытекающая из понимания общества как «собрания чужаков» (А. Макинтайр). И, в-третьих , практическая слабость социального либерализма, вытекающая из имманентного консерватизма его правовой доктрины. На фоне политического влияния современного либерализма возрождение аристотелианской традиции («аристотелианский поворот») в современной политической философии и этике выглядит закономереным. Современные попытки реинтеграции классических политических ценностей в индивидуалистическую парадигму связаны с глубоким кризисом индивидуалистического общества и либерально-демократических форм политической культуры . Внешним проявлением этого кризиса стали такие явления, как чрезмерная бюрократизация, социальное и политическое отчуждение масс, меритократизация западного общества, кризис среднего класса. Глубинная же причина кризиса — в доминировании индивидуалистического сознания и соответствующих ему форм социальной жизни, вызывающем рост безразличия людей друг к другу и к обществу . Существо же предлагаемой альтернативы в том, чтобы выдвинуть в качестве основополагающего принципа совместного бытия людей принцип блага вместо либерального принципа права . Однако при этом существуют немалые расхождения в трактовке самого принципа блага среди его многочисленных сторонников. Одни (коммунитаристы) трактуют его с позиций холистской методологии, т. е. опираясь на идею некоего нерасчленимого блага сообщества, которое является универсальным для всех его граждан . Напротив, другие (аристотелианские социал-демократы) исходят из представления об индивидуалистическом характере общественных связей , но, подобно коммунитаристам, считают возможным говорить о благе как интегральной категории современной политики .

Первая позиция в своем наиболее непримиримом виде представлена американским политическим философом А. Макинтайром . Концепция Макинтайра, по сути, содержит в себе проект радикального переустройства современной политики и культуры, исходя из аристотелианского понимания человеческой природы и соответствующих ему форм человеческого существования. В таком контексте справедливость становится важнейшей социально-этической категорией, регулирующей отношения людей в их совместном преследовании блага. Вслед за Аристотелем Макинтайр выделяет два вида политической справедливости — дистрибутивную, отвечающую за распределение благ, и корректирующую, отвечающую за исправление нарушений и назначение наказаний. Оба вида справедливости реализуются в контексте постоянной конкуренции за так называемые «блага человеческого превосходства», которые составляют главную цель человеческих практик. Однако существенные возражения вызывает фактическое аннулирование принципа индивидуальной свободы в концепции Макинтайра. Очевидно, что реализация проекта бостонского философа на практике означает не просто ограничение, а наложение тотального запрета на любые формы спонтанной человеческой активности. Рациональность отдельных практик, как и рациональность полиса, выстроенного в виде пирамидальной иерархической структуры, полностью подчиняет действия индивида объективным требованиям блага. Это дает возможность провести аналогию между абсолютизмом А. Макинтайра и Р. Нозика, с той разницей, что абсолютизм Макинтайра — не правовой, а этический.

Иную позицию в спектре теорий, отдающих приоритет благу, занимают аристотелианцы социал-демократического толка — М. Нассбаум и А. Сен . В работах этих авторов мы фактически имеем дело с модернизированным марксизмом, хотя и имеющим определенное сходство с некоторыми аналогичными положениями Аристотеля. Так, ключевой для концепций этого рода является категория деятельности, а способность индивида к самостоятельной творческой активности рассматривается в качестве высшей ценности. Существенным здесь представляется положение А. Сена о том, что «деятельностная» концепция человека и человеческой природы должна быть противопоставлена пассивно-потребительской позиции индивида в современном «государстве благосостояния» . С другой стороны, немаловажно то, что современные аристотелианцы считают необходимым дополнить концепцию позитивной свободы требованием негативной автономии , происходящим из амбивалентной трактовки человеческой природы. Двум противоположным концепциям свободы — позитивной и негативной — в социал-демократической модели соответствуют две противоположных трактовки социальной справедливости. Первая, этическая, трактовка требует всесторонней поддержки человеческой деятельности, что налагает определенные нравственные обязанности на других людей и государство . Вторая, правовая, трактовка, напротив, требует невмешательства в частную жизнь индивида . Эти две позиции конкретизируются в целом ряде практических рекомендаций.

Однако, несмотря на все отличия от либерализма, современная социал-демократическая теория фактически воспроизводит традиционные требования социального либерализма , такие как ответственность государства за коллективное благосостояние, объединенное с признанием высокой ценности индивидуальных прав. Поэтому в современном контексте можно говорить о фундаментальных мировоззренческих (социально-философских), но не практических расхождениях между либерализмом и социал-демократией . Те же особенности отчетливо просматриваются и в практической части социал-демократической концепции справедливости. С одной стороны, очевидно фундаментальное различие между либеральной и социалистической концепциями равенства , которое проявляется в отношении к существующим социальным практикам и институтам. Если либеральный утилитаризм требует коррекции существующих неравенств в распределении богатства и власти, то социал-демократия — устранение самих причин бедности и неравенства. Однако, с другой, радикалистская политическая риторика и пафос социальной эмансипации у современных аристотелианцев вполне сочетается с признанием традиционных либеральных институтов частной собственности и представительной демократии.

Российский посткоммунизм и концепция «справедливого общества». Критический анализ социально-этических и политических проблем, возникших в российском обществе в период перехода к рыночной экономике невозможен без учета современного этапа эволюции концепции справедливого общества. Мы исходим из общего представления о том, что развитие России в последние полтора десятилетия имело кризисный характер, связанный со стратегическими просчетами российской власти в политико-идеологической сфере. Представляется справедливой точка зрения, что отказ от «тоталитарного» наследия не принес российскому обществу обещанной свободы: скорее, произошло нечто обратное — замена одной формы тоталитаризма (всевластия государства) другой — всевластием финансового капитала . Кризисный характер посткоммунистического развития в немалой степени связан и с «идеологической революцией» 90-х годов прошлого века, когда вместо коммунистической идеологии на вооружение была взята радикально-либеральная (либертарная, неолиберальная) модель. Для либералов этого толка главным является идеал личной свободы, предполагающий равенство определенного типа — равенство возможностей, противостоящее так называемой концепции «равенства результатов». Принцип равенства возможностей предполагает создание благоприятных условий для реализации частной инициативы, но содержит в себе отказ от обеспечения коллективного благосостояния. Дистрибутивная (распределительная) справедливость объявляется поэтому не только нерациональной с экономической точки зрения, но и практически недостижимым идеалом. Подобное соотношение принципов свободы и равенства, отказ от фундаментальных положений либеральной концепции справедливости, в том числе, важной роли государства в экономике, привели к поистине губительным результатам. Попытки реализации неолиберальных идей в России привели, как ожидалось, к формированию не свободного и ответственного индивида, а к дикому капитализму и архаичным формам обогащения с опорой на негативного индивида, обладающего «безмерной жадностью и отсутствием экономической рациональности» . Можно согласиться с В. Г. Федотовой, что в современных условиях справедливость может быть обеспечена и рациональными средствами, но в России на настоящий момент не сложились предпосылки для такого решения проблемы.

Одной из наиболее животрепещущих проблем до сих пор являлась проблема олигархии, олигархического капитализма. Объективно, главная причина формирования олигархического режима состоит в стремлении нового класса крупных собственников осуществить вслед за приватизацией изрядной доли экономических ресурсов, «приватизацию» другого важнейшего социального ресурса — политической власти . Период олигархического капитализма второй половины 90-х годов прошлого века, по нашему мнению, явился наиболее драматичным в истории современного российского государства . В этот период, отмеченный нахождением у власти целого ряда представителей крупного бизнеса, частные интересы из сферы экономики активно проникают в политику, более того, начинают определять ее. В результате произошло искажение, деформация природы «политического», его инструментализация путем сведения политики и власти до обслуживания интересов низшего порядка — экономических . Новый режим (режим В. В. Путина), характеризующийся переходом от полицентрической к моноцентричной модели организации политического пространства , изначально был направлен на подрыв политического могущества олигархов, а цель его состояла в восстановлении нарушенной иерархии в отношениях политической и финансово-экономической элиты. В целом, «деприватизация» политической власти, осуществленная на современном этапе, несмотря на определенные издержки, представляет собой положительный факт и несомненное достижение правящего режима . В то же время нельзя не указать на двойственность и непоследовательность действий российской власти в плане реализации коллективных интересов всего общества. С одной стороны, власти удалось восстановить приоритет общенациональных интересов в политической сфере, но с другой, нерешенной остается проблема социальной и экономической справедливости . Дисбаланс в области распределения ключевых социально-экономических ресурсов остается источником постоянной социальной напряженности и нестабильности в обществе.

Тем более актуальными на этом фоне выглядят попытки отечественных ученых — философов и политологов сформулировать внятную концепцию справедливого общества , которая могла бы сплотить людей и составить основу для проектов общенационального развития. Три таких концепции, созданные в последние годы, принадлежат хорошо известным в России и за рубежом деятелям науки — В. Г. Федотовой , В. М. Межуеву и А. М. Руткевичу .

Концепция В. Г. Федотовой . Проф. Федотова считает перспективным отождествление справедливости с нравственным требованием «хотя бы мысленно разделить судьбу другого», выдвинутого американским философом Д. Роулзом. Однако, опираясь на либеральные идеи Роулза, проф. Федотова пытается построить модель рационального общественного договора на основе традиции . Российская традиция несет в себе две базовые ценности — естественную сострадательность и высокое доверие к государству («этатизм»), при соединении которых можно добиться необходимого консенсуса. При этом в концепции Федотовой речь идет не просто о консенсусе, но о юридическом рациональном консенсусе . Кроме того, правовой характер государства должен дополняться демократическими процедурами, смысл которых в том, чтобы разумным образом ограничить всесилие власти.

Концепция В. М. Межуева . Согласно В. М. Межуеву, культура как фактор развития должна находиться в центре внимания современной политики. Это определяет преимущественно социал-демократический характер рассуждений российского философа. Культурный смысл социалистической идеи, по Межуеву, решающим образом влияет на понимание социал-демократией базовых политических ценностей современного общества — свободы, равенства и справедливости. Эти категории целиком относятся к сфере культуры, а не экономики. В практическом отношении современная социал-демократия, по Межуеву, должна избегать утопических социальных проектов , что ставит ее перед необходимостью отказа от радикализма в политике и переориентации на эволюционную стратегию социального развития.

Концепция А. М. Руткевича . Образ справедливости в российском консерватизме, формирующийся на основе анализа известной работы А. М. Руткевича, имеет двойственный характер. С одной стороны, вырисовывается вполне «либеральный» образ политического союза как общества свободных и равных людей (граждан), но с другой, отмечается сильная антиэгалитарная тенденция , свойственной либеральному консерватизму. Свобода предстает как необходимое условие человеческой активности, реализации человеком своих задатков и способностей, данных ему Богом. В то же время, консерватизм элитарен , поэтому «лучшим видом правления является тот или иной вариант аристократии, правления лучших, наиболее способных» . Применительно к реалиям современной России говорится о необходимости восстановления «нормальной» социальной иерархии, где правили бы не худшие, а лучшие.

В зависимости от исповедуемых авторами социальных идеалов и рисуемых образов действительности первая позиция может быть охарактеризована как прагматическая ; две другие (социалистическая и консервативная) — как утопически-романтические . Однако данное различие вряд ли стоит воспринимать как нормативное. Скорее, речь должна идти о взаимодополнительности трех рассмотренных социальных проектов. Прагматическое (либеральное) мышление обращено к настоящему, консервативное — к прошлому, социалистическое — к будущему, а вместе они, по верному замечанию В. М. Межуева, как бы осуществляют «связь времен» и обеспечивают преемственность в развитии общества . Главное, с нашей точки зрения, заключается в том, что рассмотренные модели представляют собой влиятельную альтернативу господствующей неолиберальной идеологии . В целом отрадным фактом представляется становление отечественного дискурса справедливого общества, подобного тому, который имеется на Западе. Наличие такого дискурса является обязательным условием для позитивного развития общества и государства, и напротив, попытки навязать обществу идеологический монизм в форме догматического марксизма или (что не лучше) ультралиберализма, обрекают его на деградацию и отсталость . См.: Макинтайр А. После добродетели / Пер. с англ. В. В. Целищева. Москва — Екатеринбург, 2000; Кимлика У. Либеральное равенство // Современный либерализм / Пер. с англ. Л. Б. Макеевой. М., 1998. С. 138-190. См.: Зудин А. Ю. Олигархия как политическая проблема российского потскоммунизма // Общественные науки и современность. 1999. №1. С. 45-65.

См.: Зудин А. Ю. Режим В. Путина: контуры новой политической системы // Общественные науки и современность. 2003. №2. С. 67-83.

См.: Межуев В. М. Социал-демократия как политика и идеология (российский вариант) // Духовное измерение современной политики / Отв. ред. В. Н. Шевченко. М., 2003. С. 60-80.

И. В. Митина
Ростов-на-Дону, Россия

Справедливость традиционно Считается одним из основных концептов русского философствованием и одним из базовых элементов русского мировоззрения. Однако уже при первом знакомстве с кругом русской философской литературы по проблеме справедливости обращает на себя внимание ее локализо-ванностьво времени: последняя треть XIX столетия. Немного в русской мысли и Специальных сочинений по проблеме справедливости. При этом содержание понятия явно не однозначно.

Первоначально в размышления о справедливом обществе русские философы помещалы концепт «справедливость» в следующую ценностную систему: «равноправие» - «свобода» - «справедливость» - «собственность». Так, Вл. Соловьев видел назначение государства «в том, чтоб защищать человеческое общество от беззакония или зла Наиболее реального и несомненно обнаруженных - злая явного, или публичного. Так как истинное общественное благо есть солидарность всех, то общественное зло Есть не что иное, как нарушение этой солидарности ». Поскольку солидарность подразумевает солидарность всех, то и справедливость государства должна распространяться на всех. Соловьев уделяет основное внимание анализу равноправия как необходимой предпосылки справедливого общества. Равноправие, безусловно, базисная его характеристика для Соловьева, которую нельзя отождествлять ни с равенством вообще, ни с бесправие. Равенство прав не может трактоваться как равенство бесправие, а потом настоящее равноправие прямо совладает со свободой: «... равноправность прямо и формально указывает общие размеры предоставляемой каждому свободы, именно полноту этой свободы, поскольку она может быть равна для всех, т.е. поскольку свобода друга не упраздняет такой же свободы другого ». Полагаю, именно с пониманием равноправия как свободы связано и неприятие Соловьёвым идей уравнительно социализма. По его мнение, это - внешнее и механическое выражение равенства, НЕ имеющее ничего общего с нравственным принципом. После Упразднение материального интереса, связи человека с его наследием, собственностью является «покушение на человеческую личность, несправедливостью и противоречия с точки зрения всеобщего братства» .

Концепция справедливого общества Вл. Соловьева обозначил то точки, Которые станут на ближайшее полстолетие Основными для русской философии: соотношение справедливости и права, обоснование вневременно или конкретно-исторического характера справедливости. Соловьев признаёт Историчность, а значит, переопределяемость во времени степени и способов реализации требования справедливости. Он понимает, что «право есть исторически подвижной определение необходимого принудительного равновесия двух нравственных интересов - личной свободы и общего блага» , соответственной справедливость как идея, и справедливость как действительный факт общественной жизни зависят «от состояния нравственного сознания в данном обществе и от других исторических условий» .

Более подробно концепт справедливости был проработанной в начале XX века HH Алексеевым. Он разделили справедливость как основную правовую ценность, определяющую порядок отношений ценностей в идеальном социальном организме, воплощение идеи справедливости в действительности объективного порядка и справедливость как добродетель. Поскольку справедливый порядок есть иерархической отношение ценностей, постольку «правовой порядок, основанный на отрицание степеней ценностей и стремящийся в меню каждому равное, был бы просто искажением идеи справедливости» . Идеальные смыслы ценностей в социальной действительности воплощены в системе благ. Общество может быть справедливым, если оно построено на Верном соотношении благ. «Справедливое государство" не столько есть излучающая из себя добродетель личность, сколько образец объективного социального устройства ». Однако и внешний, и внутренний статусы справедливости равно Должны соответствовать идее справедливости. В противном случае объективно справедливый общественный порядок будет постоянно подтачиваться тяжелое внутренней болезнью, НЕ излечимой никаких внешними средствами. Алексеев критикует распространенный в его время взгляд на существование «особой органической справедливости». По его мнение, и идеальный порядок справедливости, и реальное справедливое общество НЕ органичны, а именно историчны. Единственное, на чем настаивает Алексеев, на принципиальной плюралистич ности ценностей, которая является необходимой предпосылкой идеи права. Не свобода индивида - внутренняя или внешняя, - но множественность ценностей, требующих осуществления и имеющих на это право, соответствует справедливому порядке. Каждая личность и избираемые ею блага Имеют право на существование, но проявления материальных, духовных и нравственных качеств личности, так же как и ее технические умения, «ие могут быть по существу своему вполне равными, и только справедливое признание степени их ценности сообразной соответствует идее права ».

В 1891 г. Вл. Соловьев еще надеялся, что «русский народ не пойдет за темы людьми, Которые называют его святым только для того, чтоб помешать ему быть справедливым» . Однако в последующие десятилетия и в теоретической, и в практической сферах доминировала идея «принципиально отрицания справедливости» (Вл. Соловьев). Русский нигилизм, абсолютызировавший ноль, в своем эмпирически-практическом осуществлении утвердил насилие в качестве инструмента установления справедливости, а в теоретической сфере доказал невозможность внеправового решения проблемы справедливого общества. Но уже в Чернышевского мы встречаем отход от правового понимания справедливости. На первый взгляд, Чернышевский даже критикует то социальные теории, Которые НЕ принимают в расчет справедливость и права человека. Однако Чернышевский оправдывает возможность совершения несправедливости по отношении к кому-либо ссылкой на некоторую «арифметическую» (им же созданную) теорию. «Можно ли поколебаться в уничтожении колоссальное беззакония хотя бы через это некоторые личности и остались прежнего благоденствия?» - Спрашивает он . И дает положительный ответ. По мнение Чернышевского, если будут восстановлены права миллиона личностей, можно пренебречь лишение прав двух личностей. Сегодня мы знаем, к каким конечным результатам Приводит этот «арифметического» подход, когда сначала можно оставит прав 2 человек, затем - 20, затем - 200 и так до тех пор, пока НЕ ​​останется одна «беспримесная» несправедливость.

И в исторической ретроспективе не столетий важно, что первоначально - в Л. Лаврова и Н.К. Михайловского - эта неправовая традиция понимания справедливости общества оформилась в рамках этического подхода. Гораздо важнее, что, оставшись формально-правового, объективного критерия, «справедливость» потеряла в таких концепциях какую-либо определенность. И для Лаврова, и для Михайловского справедливость - это идеал, содержание которого неизменно для всех культур и эпох. Поэтому представление о справедливости как равноправие Лавров называл «случайным приобретением новейшего времени» . В 1905 году в «Апофеоз беспочвенносты» Шестов утверждал: «... справедливость в ходу в культурных, расчётливых народов. Русские до этого еще НЕ дошли. Они боятся обязанностей, возлагаемых на человека справедливостью... ». Обращает на себя внимание, что Шестов говорит о справедливости как о неком искусственном принципе, специально внедряемом с целью, прямо противоположной тому, что может быть видимо поверхностно взгляду. И внедряемом в социальную среду, где этот принцип отсутствует. Известно, что в спорах о справедливости - не стоит ли вообще отрицать ее как начало расчету, а значит, неправды, сделать «полуис-тиной» (Вл. Соловьев) для оправдания преступлений или, определив нормами права, принять как некую меру, фундаментальное соотношение выгод и воздаяний - возобладал (в данном случае не имеет значения что насильственно) тот подход, что на поверхности был связан со стихийностью «органической» жизни народа. В исторической перспективе это обернулось одной из причин модер-низационных неудач России.

Список литературы

1. Соловьев B.C. Из философии истории //Соловьев BC Соч.: В 2 т. Т. 2. Чтения в Богочеловечестве. Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. - С. 324-343.

2. Соловьев B.C. Конец спора //Соловьев B.C. Соч.: В 2 т. Т. 2. Чтения в Богочеловечестве. Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. - С. 522-548.

3. Соловьев BC Социальный вопрос в России. Ответ на анкету Ж. Юре //Соловьев

BC Соч.: В 2 т. Т. 2. Чтения в Богочеловечестве. Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. - С. 445-449.

4. Соловьев B.C. Нравственность и право //Русская философия права (антология). - СПб.: Алетейя, 1997. - С. 151-168.

5.Алексеев Н.Н. Идея справедливости //Русская философия права (антология). - СПб.: Алетейя, 1997. - С. 406-414.

6. Соловьев B.C. Русский национальный идеал (По поводу статьи Н.Я. Грата в «Вопросах философии и психологии») //Соловьев BC Соч.: В 2 т. Т. 2. Чтения в Богочеловечестве. Философская публицистика. - М.: Правда, 1989. - С. 286-295.

7. Чернышевский Н.Г. Чичерин как публицист //Чернышевский Н.Г. Сочинения: в 2 т. Т. 1. - М.: Мысль, 1986. - С. 644-733.

8. Лавров П.Л. Очерки вопросов практической философии //Лавров П.Л. Философия и социология. Избранные произведения в 2 т. - М.: Мысль, 1965 - Т. 1. - С. 339-462.

9. Шестов Л. Апофеоз беспочвенносты: Опыт адогматического мышления. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1991. - 216 с.

В конце XVIII - первой половине XIX века французские философы К.А. Сен-Симон (1760-1825), Ш. Фурье (1772-1837) и англичанин Р. Оуэн (17711850) были заняты поиском путей к справедливому обществу, которое они называли социалистическим. Это понятие появилось в книге т. Мора «Утопия», который критиковал общество, основанное на частной собственности, и социально-экономические отношения в Англии того времени, проповедовал новый уклад с общественной собственностью, выдвинул идею обобществления производства и принципы коммунистического разделения труда.

Идеи, созвучные идеям Т. Мора, содержались в книге «Город солнца» итальянского философа Т. Кампанеллы (1568-1639). В ней ученый изображал общество, управляемое теократической властью, где уничтожена частная собственность и гарантировано изобилие материальных благ. С его точки зрения это продиктовано законами природы. Согласно идеям Сен-Симона и Фурье, справедливому обществу должны быть присущи национальная гармония, общность интересов всех граждан, творческий труд, широкие возможности раскрытия своих способностей. Государство планомерно развивает хозяйство. Все члены общества трудятся, а созданные материальные блага распределяются по труду. Не допускается эксплуатация труда. Сен-Симон, Фурье, Оуэн критиковали капиталистическийстрой, основанный на частной собственности и эксплуатации труда указывали, что капитализм не может обеспечить свободу, равноправие, братство между людьми. Причиной всевозможных кризисов, анархии в производстве и безработицы считали частную собственность. Мир капитализма для них - это мир хаоса, индивидуализма и эгоизма, раздоров и вражды.

К. Маркс в своих работах раскрывает сущность общества, которая кроется не в людях самих по себе, а в тех отношениях, в которые они вступают друг с другом в процессе своей жизнедеятельности. Общество, по К. Марксу, есть совокупность общественных отношений. Родовым понятием по отношению к понятию «общество» является «общность людей». Социальная общность выступает основной формой жизнедеятельности людей. В то же время общество не сводится к социальной общности, то есть это понятие по своему объёму гораздо шире и содержит в себе, прежде всего, социальные механизмы собственного воспроизводства, не сводимые к биологическим. Это значит, что не общность вторична по отношению к обществу, а общество вырастает из социальной общности. В своей одноимённой работе Ф. Тённис, опираясь на анализ работ К. Маркса, показал первичность общины по отношению к обществу. Исторически первой формой существования человеческого рода как общности людей явилась родовая община. «При ближайшем рассмотрении термина общности - пишет Ф. Тённис, - она может возникнуть 1. из естественных отношений, поскольку они стали социальными. Здесь кровно-родственные отношения всегда оказываются наиболее общими и самыми естественными узами, связывающими людей». В процессе исторического развития общества менялись прежде всего основные формы общности люди - от родовой и соседской общинной, сословной и социально-классовой до современных социокультурных сообществ.

Р. Оуэн свои социалистические идеи пытался осуществить на деле и создал в США общество «Новая гармония». И хотя оно распалось из-за отсутствия денег, он не отказался от идеи создания справедливого общества. Великие утописты надеялись, что богачи, восприняв их социалистические идеи, по своей воле откажутся от своего богатства ради блага человечества.

С этой целью они писали обращения к государственным деятелям, власть предержащим, известным писателям и военачальникам.

Можно выделить следующие модели справедливых обществ:

1. Трудовое общество

2. Открытое общество

3. Закрытое общество

4. Общество потребления

5. Общество изобилия

В английской философии XVIII века наблюдались две тенденции

развития общества: этико-идеалистическая и экономико-реалистическая. Формированию экономико-реалистической тенденции как самостоятельного научного предмета способствовали труды А. Смита (1723-1790). Опираясь на тезис английского философа Д. Юма о том, что в этом мире все добывается трудом, он развивал его на уровне политической экономии. По его утверждению, общественные отношения между людьми строятся на разделении общественного труда путем обмена его плодов. При этом каждый работая на себя, вынужден трудиться и для других и, наоборот, работая для других, - работает на себя. Основными источниками общественного богатства являются труд каждого и его стремление к созданию материальных благ. Придавая особое значение разделению труда с точки зрения экономиста, А. Смит вовремя увидел и его недостатки - усиление односторонности в развитии самих участников этого труда. Но он уверял, что такой «пробел» можно предотвратить путем всеобщего просвещения.

А. Смит считал, что основной мерой человеческих качеств является умение правильно оценить действия окружающих себя людей и заслужить их доверие к себе. Рассматривая капиталистический строй как целостную экономическую систему, он оказывал большое влияние на развитие социологии и других общественных наук. В качестве необходимых для просвещения общества А. Смит выдвигал следующие факторы:

1. Господство частной собственности

2. Невмешательство государства в экономику

3. Отсутствие преград для личной инициативы.

А. Смит большое внимание придавал осуществлению разделения труда посредством машинного производства. Он разделил общество на три класса:

1. Наемные рабочие

2. Капиталисты

3. Крупные землевладельцы.

В истории социальной философии могут быть выделены следующие парадигмы интерпретации общества:

Отождествление общества с организмом и попытка объяснить социальную жизнь биологическими закономерностями. В XX веке концепция органицизма утратила популярность;

Концепция общества как продукта произвольного соглашения индивидов (см. Общественный договор, Руссо, Жан-Жак);

Антропологический принцип рассмотрения общества и человека как части природы (Спиноза, Дидро и др.). Достойным существования признавалось лишь общество, соответствующее подлинной, высокой, неизменной природе человека. В современных условиях наиболее полное обоснование философской антропологии дано Шелером;

Теория социального действия, возникшая в 20-е годы XX века (Понимающая социология). Согласно этой теории, в основе социальных отношений лежит установление «смысла» (понимание) намерений и целей действий друг друга. Главное во взаимодействии между людьми - осознание ими общих целей и задач и то, чтобы действие было адекватно понято другими участниками социального отношения;

Функционалистский подход (Парсонс, Мертон). Общество рассматривается как система.

Концепции об открытых и закрытых формах общества в определенной степени дают возможность полнее охарактеризовать реальные проявления идеологических начинаний.

Понятие «общество потребления» возникло в американской социологической науке в 0-50-х годах ХХ века. Оно означает общество, в котором обеспечивается высокий уровень жизни человека на основе возможностей современного производства. В свое время в общественном сознании укоренилось понятие, что индивидуальное потребление есть важнейший показатель социальной справедливости, а недостаток в потреблении является устоявшимся признаком маргинальности. Это повлияло на потребительское сознание, стимулировало развитие производства, улучшение качества товаров, т.е. способствовало совершенствованию сферы социального обеспечения.

Общество изобилия - термин, характеризующий состояние цивилизованного государства, получил широкое распространение в 50-60-х годах ХХ века, когда выдвигалась идея о возможности достижения полной материальной обеспеченности общества путем стимулирования роста и развития экономики на основе введения новых технологий. Это общество занимает срединное положение между понятиями «общество всеобщего благоденствия» и «общество потребления». В этом обществе изобилие товаров массового спроса и их достаточность должна обеспечить счастливую жизнь каждому гражданину и способствовать продвижению общества в перед без каких-либо препятствий.

Понятие «общество изобилия» стало реже упоминаться после радикальных движений 60-х и ощутимых кризисов 70-х годов ХХ века. На рубеже ХХ-ХХI веков ведущим понятием выступило «общество среднего класса».

Таким образом можно сделать вывод, что зачатки моделей идеального общества зародились еще в древнее время, это подтверждают существующие в то время государства, мыслители, писатели, которые подтверждают это в своих произведениях. Каждому государству присущи свои признаки, качества, а также модели общества.

Во второй части «Теории справедливости» предметом исследования становится возможность воплощения двух принципов справедливости в деятельности общественных институтов. Проблематика становится очень обширной: свобода совести и правовое государство, справедливость распределения материальных благ и справедливость в отношениях между поколениями, гражданский долг и гражданское неповиновение, политическая терпимость и свобода совести. В этой части автор спускается с высот философских абстракций на уровень политологии, теории права и экономики. Главная цель, которую преследует Ролз, заключается в доказательстве, что его принципы представляют собой не пустую абстракцию, но рабочую гипотезу и на основе этих принципов вполне возможно создать работающие институты основной структуры общества. Институты, которые провозглашает Ролз, - это традиционные институты конституционной либеральной демократии, поскольку именно эти институты вытекают из двух принципов справедливости. Этот процесс постепенной кристаллизации справедливых институтов протекает в четыре приема. В результате появляются справедливая политическая конституция, справедливое экономическое устройство, а также механизмы по преодолению несправедливости в этом несовершенном мире.

В определенных случаях правительство может ограничить свободу. Но только в интересах самой свободы и исходя из необходимости поддержания безопасности. Это означает, что свобода совести не может быть ограничена ни при каких обстоятельствах. В частности, принципы толерантности обязаны действовать даже в отношении нетолерантных.

Принцип равного гражданства предполагает, что граждане получают возможность свободного участия в политическом процессе. С этой целью понадобится разделение властей, а также сдержки и противовесы, направленные против возможных злоупотреблений властей. Справедливая политическая конституция это та, которая ограничивает власть правительства, но оставляет ему достаточно полномочий поддерживать закон.

Затем следует, законодательная ступень, где рассматриваются справедливые законы и закладываются механизмы экономической и социальной политики. На этой ступени индивиды выбирают основные экономические и социальные устройства государства благосостояния. Справедливый экономический порядок в основном следует второму принципу справедливости. Ролз полагает, что социализм и капитализм могут в равной степени соответствовать второму принципу справедливости. Речь идет о том, как можно максимально воплотить в жизнь принципы различия и честного равенства возможностей. Стремление правительства обеспечить равный доступ к образованию и культуре путем субсидий общественному образованию предполагает честное, а не формальное равенство возможностей. Оно обеспечивает равные условия соревнования. Оно предотвращает образование монополий и гарантирует всем социальный минимум.

Экономическая справедливость, предполагает деятельность четырех ветвей правительственной власти. Инвестиционная ветвь поддерживает соревновательную систему цен и препятствует образованию «неразумной рыночной власти». Стабилизационная ветвь поддерживает полную занятость и способствует эффективности рыночной экономики. Трансфертная ветвь способствует поддержанию социального минимума. Распределительная ветвь «сохраняет приблизительную справедливость посредством налогообложения и необходимых усовершенствований в правах собственности. Во всем этом действуют традиционные средства государства благосостояния. Одно существенное дополнение заключается в том, что справедливость не позволяет одному поколению жить за счет других путем поглощения чрезмерного количества ресурсов. Одним из последствий принципа различия является принцип справедливых сбережений. Он требует от каждого поколения заботиться о благосостоянии других поколений.

Ролз уделяет внимание также поддержанию институциональной справедливости. Он понимает, что в реальной жизни институциональная справедливость не может быть реализована со всей полнотой, и отвечает на наши сомнения следующим образом:

«…несправедливость закона не является достаточным основанием, чтобы не соблюдать его, если ценность самого законодательства является достаточным основанием, чтобы ему следовать».

Институты Ролза - это институты конституционной демократии с ярко выраженной социальной политикой и акцентированными функциями распределения благ. Справедливость основных институтов рождает политические обязанности граждан, требуя подчинения справедливым законам и допуская лишь ограниченные формы протеста вроде демонстраций и кампаний гражданского неповиновения.